Мясорубка Фортуны - Страница 101

101

Вдруг он приготовил ловушку для любопытных незваных гостей? Придерживая дверь-шкафчик, чтобы она самопроизвольно не захлопнулась, я вытянул шею, разглядывая странные предметы на письменном столе из покрытой красным лаком сосны, сделанном больше века назад в волшебной японской деревне.

«Что за алхимией он тут занимается?»

Стаканы с непонятными жидкостями сочных цветов — красными, желтыми, синими, фиолетовыми, салатовыми. Старинные ювелирные изделия из золота и серебра с драгоценными камнями. Древние свитки, рукописи и книги… Я настолько заинтересовался увиденным, что отпустил дверь и подошел к столу. Пожелтевший от времени свиток, последним побывавший в руках Сатибо, был исписан сложными для расшифровки эльфийскими завитками. Я немного понимал на языке эльфов, мог кое-что прочесть без словаря, но содержание письма, заверенного королевской печатью, оказалось слишком трудным для любительского перевода. Завитки плясали вкривь и вкось — по всей видимости, придворный писарь сильно волновался, работая над свитком. Он был чем-то или кем-то напуган, и очень спешил.

«Свергнутый жестокий и алчный король… был изгнан со своими верноподданными… спустились с гор… воины… пали в бою… вернулись к женам…» — все, что я сумел прочесть.

Под свитком лежал клочок другого старинного письма, вырванного из руки убитого Такеши Яматори. Там по-японски было написано: «свобода».

Голос Сатибо, разговаривающего по телефону с Джаником на заднем дворе, спугнул меня. Я выскочил из дома Яматори и вернулся с пустыми руками к Лизе.

— Не нашел колбасы, — я засел в цветнике.

— Сама принесу.

Лиза сбегала домой за батоном сервелата и бросила колбасу копошившейся в урне у скамейки горгулье. Зверь схватил добычу передними лапами, похожими на человеческие руки, и, пролетев над нами, устремился к горам.

— Я сняла видео, — Лиза получила что хотела. — Крутая выйдет реклама нашей продукции.

— Вот кто-то с горочки спустился, — сидя вечерком на крыльце и вычесывая жесткой щеткой Кампая, я начал тихо напевать при виде приближающегося к дому Сатибо.

Я сделал отчетливый намек на недавнее посещение его тайной комнаты, но самурай проскочил мимо задумчивый и мрачный. Он даже не взглянул на меня. Ему словно было безразлично, что я сплю с Лизой и что я знаю его темный секрет. Сатибо точили собственные жуки.

— К нам скоро придут гости, — встретив самурая на пороге, Лизы предупредила его о готовящемся званом ужине. — Поможешь на кухне? Я одна не успеваю.

Сатибо согласился.

Я велел Кампаю охранять дом и пошел за самураем, по пути убрав щетку в обувной комод.

Лук, чеснок, паприка, черный перец, имбирь — я задыхался на кухне, но упорно совал нос в каждое блюдо и демонстративно следил за Сатибо, давая ему понять, что не позволю подмешать яд в пищу.

Лиза и меня втянула в кулинарный процесс, попросила тонко нарезать сыр, колбасу и ветчину. Я притворился, что рад помочь, в глубине души тоскуя по кухарке Ульяне Никитичне.

Среди приглашенных были Джаник и его подруга. Мне совершенно не хотелось находиться рядом с Кристиной, говорить с ней для формальности. Идя вдоль щедро накрытого длинного-предлинного, будто свадебного, стола в противоположную от нее сторону я встретился с Семеном Верховцевым и его верными «оруженосцами» Павлом и Феликсом.

— Ты… — Семен поманил меня пальцем, на манер дворового хулигана держа другую руку в кармане темно-синих клетчатых брюк, плохо сочетавшихся с желтой майкой и оранжевой курткой, и растопырив ноги. — Есть разговор. Выйдем?

Я вышел с ними из столовой.

— Что вам угодно, господа? — я остановился в коридоре между дверями в ванную и туалет.

— Ты… интеллигент вшивый, не думай, что я так просто сдамся, отступлю, — пригрозил Семен. — Если я сказал, что женюсь на Лизе, так и будет.

— Да, что Саймон говорит, то закон, — поддакнул Феликс.

— Вали в свой Питер, нищеброд, — Семен ткнул меня пальцем в грудь. — Мне некогда с тобой шутки шутить. Я сотру тебя в порошок.

— Попробуй, — я бросил ему вызов.

— Бедняга считает, что главный здесь мэр, — Павел недобро усмехнулся.

— Вижу, ты еще не просек, кто в городе хозяин, — Семен ударил меня кулаком в лицо.

Я упал. Хватило силы воли не увернуться от удара и сдержаться от ответного броска. Видимо, жадный призрак капитализма следил за гостями в столовой, чтобы те не стибрили посуду или статуэтки из сервантов.

Срыгнув в ладонь чуток еще свежей, не потемневшей от желудочного сока говяжьей крови, я размазал ее по губам и носу.

— Тихон! Вы в порядке! — ко мне подбежал городничий. — Держите салфетку.

Он хотел помочь мне встать на ноги, но сомневался, что удержит мой вес и не упадет сам вместе со мной, поэтому то протягивал руку, то отводил.

— Ничего страшного, Валерий Денисович, — я поднялся сам и вытер кровавые пятна бумажной салфеткой.

— Семен! Ты меня позоришь! Я позвоню твоему отцу! — городничий накричал на Верховцева.

— Звоните хоть президенту, — огрызнулся Семен.

Он вышел на улицу, уводя за собой свиту.

— Невоспитанный мальчишка! Мне стыдно за его поведение, но Семен у нас такой… вспыльчивый и абсолютно непредсказуемый, — лепетал городничий.

— Психопат, — подытожил я, заходя в ванную.

— Ну, это вы преувеличиваете. У Семена сложный характер, но как президент банка и меценат он делает успехи.

— Тиша! — Лиза влезла между мной и городничим. — Валерий Денисович, оставьте нас, пожалуйста, наедине.

101